МОСКВА, ОСЕНЬ 93-го

К сентябрю 1993 г. политическая обстановка в стране стала накаляться. Обострение было вызвано спорами между Президентом РФ Ельциным и Верховным Советом России относительно проекта новой Конституции страны. Противостояние достигло апогея к середине сентября, когда Президент издал известный Указ № 1400. В нем объявлялось о роспуске Верховного Совета.

Со дня выхода в свет указа дивизии имени Ф.Э. Дзержинского было поручено оцепить Белый дом, в котором работал парламент. Вокруг здания выставили войсковую цепочку из солдат, экипированных резиновыми палками, бронежилетами и щитами. Действовал негласный приказ: «Всех выпускать, никого не впускать». Вспомогательный пункт управления дивизии развернули возле гостиницы «Мир». Службу части соединения несли в две смены. Несмотря на накал политических страстей, вокруг было относительно спокойно. Лишь на Горбатом мосту время от времени митинговали сторонники Верховного Совета. Ближе к октябрю выступающие все чаще стали провоцировать дзержинцев на нарушение присяги, иногда на нарушение законности, оскорбляя или пытаясь прорвать цепочку. Но безрезультатно. Им активно противостояло отделение дивизии по работе с личным составом: офицеры убеждали непримиримых депутатов покинуть Белый дом всякий раз, когда те подходили к солдатам и пытались переманить их на свою сторону. Кроме того, рядом с ВПУ поставили звуковещательную установку и передавали по ней решения президента, обращения родных и близких парламентариев с просьбами вернуться домой, прекратить бессмысленное противостояние.

Все это время велись переговоры и на высоком уровне. Никто не хотел, чтобы конфликт перерос в вооруженный мятеж. А такая вероятность была, поскольку в Белом доме имелся свой арсенал и подразделение милиции, подчинявшееся администрации парламента.

Обстановка накалилась до предела 3 октября. Провокаторы организовали стихийные митинги в нескольких районах Москвы. К полудню они переросли в демонстрацию, которая двинулась по Садовому кольцу в сторону Краснопресненской набережной. Примерно в 14 часов демонстранты прорвали милицейский кордон на Смоленской площади и подошли к зданию московской мэрии (бывший в советские времена СЭВ).

В это время выступавшие с трибуны Белого дома призвали защитников Верховного Совета прорвать оцепление, захватить временный штаб, мэрию, Останкино и взять власть в свои руки. С выстрелами и гиканьем демонстранты со Смоленки и митингующие парламентарии прорвали войсковую цепочку. Услышав стрельбу, большинство милицейских нарядов ретировалось. Дзержинцы с резиновыми палками остались один на один с вооруженной толпой. Защитники Белого дома от их вербовки, обещаний повысить в должностях и званиях потом перешли к угрозам, мол, все от майора и выше из дивизии будут уволены, затем стали брать безоружных солдат и офицеров в заложники, захватили два бэтээра и более двадцати машин, которыми таранили вход в мэрию и на которых позже, размахивая автоматами, ехали к Останкинскому телецентру. Личный состав соединения, оказавшись в такой ситуации, был вынужден отойти в расположение дивизии для перегруппировки.

Ночью поступила команда вооружиться штатным оружием, подготовить технику, быть в готовности к действиям. Не всем частям удалось организованно выйти из района мятежа, поэтому некоторые подразделения добирались в расположение дивизии своим ходом. Примерно к 21.00 командиры частей доложили о наличии личного состава – ни одного самовольно оставившего часть не было. Но при этом в некоторых частях недосчитались примерно по десятку солдат. Их сослуживцы свидетельствовали о том, что они оказались в заложниках.

К этому времени вооруженные группы сторонников Верховного Совета захватили мэрию столицы, предприняли несколько попыток взять приступом Останкино.

О том, что происходило у телецентра, рассказывает Герой Российской Федерации полковник запаса Олег Кублин (в то время заместитель командира отряда специального назначения «Витязь»).

– Третьего октября около 13 часов поступил сигнал: поднять по тревоге отряд и срочно прибыть к Белому дому, там начались массовые беспорядки.

В момент собрались. Едем. Навстречу по Садовому кольцу – отходящие войска. Толпа напирает, давит. А у солдат только резиновые палки и щиты. Вижу комдива. «Какая наша задача?» – спрашиваю. «Скорее ставь поперек Садового цепочку!»

Мы перекрываем улицу, обеспечиваем отход подразделений ОМСДОНа для последующей перегруппировки сил. Броня и оружие в руках – аргумент убедительный, нас не трогают. Выполнив поставленную задачу, по приказу отправляемся на базу. Тут подъезжает командир отряда. Бойцы заметно повеселели. Если рядом Лысюк, значит, все будет в порядке.

Проехали метров триста, и Сергей Иванович получает по рации указание от командующего внутренними войсками выдвинуться для усиления охраны Останкинского телекомплекса.

Следуя по проспекту Мира, догнали колонну грузовиков и автобусов с людьми. Среди них были «пассажиры» с оружием. Лысюк доложил обстановку генералу Анатолию Сергеевичу Куликову...

Подразделения правопорядка в Останкино включали 50 милиционеров и 34 военнослужащих из роты специального назначения «Ягуар» 1-го полка дивизии имени Ф.Э. Дзержинского. Никто не предполагал, что оппозиционеры пойдут на штурм. Поэтому и ограничились этим минимумом для охраны. Группа спецназовцев прибыла к телецентру в 16.00, а вслед за нами буквально минут через десять-пятнадцать подкатили демонстранты на захваченных машинах. К этому времени «краповики» уже успели занять позиции в большом здании аппаратно-студийного комплекса (АСК-1): командование считало его наиболее важным объектом, было приказано именно здесь сосредоточить основные силы.

После бурного митинга демонстранты перешли к активным действиям.

Один из лидеров отдал распоряжение: «Захватывайте отделы милиции и банки, разоружайте охрану». Назвав места дислокации двух частей внутренних войск Московского гарнизона, направил туда своих людей. Призвал рабочих идти на заводы: «Обшивайте стальными листами грузовые машины – нам нужны броневики». Затем вооруженные люди устремились к зданию АСК-3. Выход в прямой эфир был возможен только из него. Прозвучала команда: «Таранить грузовиком двери!» Тяжелый удар. Скрежет металла, звон разбитого стекла. К бреши в фасадных дверях приблизился руководитель штурмовиков в сопровождении охраны. Потребовал старшего...

На тот момент единственным офицером в третьем студийном комплексе был лейтенант, начальник караула «ягуаров». Он подошел к завалу из стульев у протараненной двери. Прозвучало требование сложить оружие: «Мэрия пала. Белый дом разблокирован. Власть в наших руках. На нашу сторону переходят войска». Офицер ответил: «Мне отдан приказ охранять и оборонять здание, не допустить его захвата. Без распоряжения старшего начальника снимать караул не имею права. Прошу увести ваших людей». «Если через три минуты не сложите оружие, за последствия не отвечаю», – последовал в ответ ультиматум.

Тут и подоспел командир УБСН с подкреплением. Лысюк привел с собой 35 человек. Вовремя. Бойцы из караульной группы воспрянули духом. Их в АСК-3 была горстка – шестнадцать человек всего, остальные в большом здании.

Подполковник Сергей Лысюк и подполковник Александр Никишин быстро организовали круговую оборону. Главный ее рубеж проходил по балкону первого этажа напротив входа.

Наступавшие тоже времени не теряли. Пока в вестибюле технического здания шли переговоры, они приготовились к атаке. Некоторые штурмовики из отряда, прибывшего к телецентру, были вооружены. Смешавшись с толпой, они заняли позиции за живым заслоном.

В 19.10 на втором этаже АСК разорвалась граната, выпущенная из РПГ. Оглушительный грохот на ноте угасания слился с многоголосым стоном. Десятки людей, сжимая ладонями уши, заметались от боли. Стрелок не догадался перед выстрелом убрать столпившихся перед зданием людей из зоны действия реактивной струи.

И тотчас же с обеих сторон заговорили стволы.

Замкомандира группы потом рассказывал: «От взрыва заложило уши. Пришел в себя – увидел рядом упавшего на пол рядового Колю Ситникова. Подумал: контузило парня. Но... трудно говорить об этом... Наш Сита погиб...»

Бой продолжался около часа. Окружив телекомплекс со всех сторон, штурмовики три раза атаковали АСК-3, забрасывали бутылками с зажигательной смесью. Здание горело, его удалось потушить часам к трем 4 октября. Бойцы все атаки отбили. Несмотря на то что соотношение сил было десять к одному. Не в пользу спецназовцев. На помощь с других участков обороны рассчитывать не приходилось. Там тоже шла перестрелка.

Заканчивались боеприпасы. Лишь вечером, после 20 часов, на броне прибыла подмога из дивизии. Где-то к половине одиннадцатого удалось оттеснить демонстрантов от здания АСК-3.

Штурм телекомплекса был организован отнюдь не дилетантами. Тактика действий атакующих, умение передвигаться под огнем, скорость изготовки к стрельбе, быстрая эвакуация раненых и убитых свидетельствовали о том, что войска имели дело с хорошо подготовленными профессионалами. Огонь велся с нескольких направлений. Стреляли с крыши дома номер восемь на улице Королева. Стреляли из сквера, пока не подавили эти огневые точки из бэтээра. Вели огонь с крыши здания, стоящего за АСК-3. Оно возвышается над студией, оттуда было удобно обстреливать площадь и прилегающую местность. Причем стреляли не только по военнослужащим. От пули снайпера пострадал пожарный. Он получил ранение в грудь, было прострелено легкое.

Вытеснив атакующих с площади и из сквера, дзержинцы полностью овладели инициативой. И тогда у командования появилась полная уверенность, что Останкино устоит при любом штурме...

Ночью руководство страны приняло решение на штурм Белого дома и арест парламентариев, зачинщиков массовых беспорядков и вооруженного мятежа.

После полуночи в штаб ОМСДОНа прибыли представители командующего внутренними войсками, которые довели задачу дивизии и заслушали решение командира соединения на применение сил и средств. Примерно в 4 часа утра дивизия несколькими колоннами вышла из расположения в направлении Белого дома.

К 6 часам утра БМП стояли в сквере рядом с краснопресненским стадионом. В ожидании сигнала к штурму заняли исходное положение подразделения «Альфы» и «Вымпела», ВДВ. Дивизия выставила патрули и заслоны на подступах к зданию парламента, сосредоточила вблизи него резервы.

В 6.00 прогремел первый залп орудий БМП, начали работу спецназовцы. Штурм продолжался до 17 часов. Защитники Белого дома оказывали активное сопротивление, вели непрерывный огонь из окон. Система обороны была продумана до мелочей, ведь ею руководили видные в недавнем прошлом военачальники, среди депутатов были и бывшие кадровые военнослужащие. Примерно в 10 часов со стороны гостиницы «Украина» к набережной подошли танковые подразделения Таманской и Кантемировской дивизий и начали обстрел верхних этажей Белого дома.

Каждые полтора-два часа руководство спецоперацией объявляло по громкоговорителям о пятнадцатиминутном или получасовом прекращении огня. Они были необходимы для того, чтобы район могли покинуть граждане, не успевшие сделать этого до начала штурма. Кроме того, мятежникам предоставлялась возможность сдаться на милость сил правопорядка. Нужно сказать, что таковых было немало. Среди них, кстати, все чаще попадались обкуренные или пьяные юнцы, бывшие военнослужащие, члены Союза офицеров России. Утром в одном из бронетранспортеров, который в составе группы убыл в сторону Белого дома для огневого прикрытия штурмующих подразделений, погиб командир батальона 4-го полка подполковник Александр Савченко. Уже днем был подбит БТР, выехавший на набережную для обеспечения эвакуации мирных граждан. В нем погибли начальник штаба батальона 5-го полка майор Сергей Грицюк, солдаты этой же части рядовые Олег Петров и Юрий Лобов, был тяжело ранен лейтенант Александр Михайлов. Позже в госпитале он скончался. Все они удостоены высокого звания Героя Российской Федерации.

К 18.00 лидеры мятежников были арестованы, ситуация вокруг Белого дома и в Москве в целом перешла под контроль правоохранительных органов. Здание парламента приняли под охрану подразделения ОМСДОНа, других частей внутренних войск. Всю ночь на подступах к нему несли службу патрульные группы, КПП, заслоны. Все это время работали бригады «Скорой помощи», органов госбезопасности. Они оказывали медицинскую помощь раненым, которые оставались в сквере перед Белым домом. Погибших защитников осматривали оперативно-следственные работники. В их карманах находили паспорта граждан прибалтийских республик, крупные суммы денег в иностранной валюте. По всему было видно, что среди обороняющихся были наемники.

5 октября во второй половине дня части дивизии имени Ф.Э. Дзержинского, несшие службу в районе проведения спецоперации, сменили подразделения софринской и специальной моторизованной бригад внутренних войск. В тот же день в Москве было объявлено чрезвычайное положение.

От ОМСДОНа были выставлены войсковые наряды и караулы по охране важных объектов жизнеобеспечения столицы (электростанции, водоканал, телецентр, радио и т.д.), усилена служба по охране общественного порядка.

Режим ЧП продолжался в течение двух недель. За это время каких-либо серьезных происшествий и преступлений в Москве не произошло.

Дзержинцы выполнили поставленные перед ними задачи. Если отбросить политические пристрастия и амбиции, то с полной уверенностью можно сказать, что военнослужащие дивизии в тот грозный для России октябрь предотвратили гражданскую войну, на грани которой находилась страна.